Всемирный следопыт, 1926 № 11 - Страница 5

«Работа наша близилась уже к концу, но конца-то мне и не суждено было дождаться. Виною этому была моя болтливость. Однажды я высказал предположение, что недурно было бы продать нашу машину какому-нибудь богатому государству. За нее дадут нам целое состояние, так как она принесет громадную пользу, как при нападении, так и при обороне.

«Холгерсен запротестовал. Это был один из тех слюнтяев-идеалистов, которые ненавидят вообще всякую войну. Мы крупно поссорились, а на другой день он пропал. И машина наша осталась недостроенной, так как без него я тыкался, как слепой котенок.

«Я шесть лет искал его по всему свету, но он как в воду канул. А когда Нью-Йорк поразила эта загадочная глухота, я понял, что подобную штуку мог выкинуть только Оле Холгерсен, только один он и больше никто на земле.

Сенатор гневно обернулся. Перед ним стоял горбун Бакмайстер.

«При многих неудачных попытках докончить машину без Холгерсена я случайно натолкнулся на открытие чрезвычайной важности. Я изобрел прибор, нечто вроде пеленгатора, которым могу определить точку, где стоит машина Холгерсена. Для этого нужно лишь, чтобы машина его действовала, излучая в воздух свои таинственные точки. А так как оглохший Нью-Йорк лучшее доказательство тому, что она действует, то я безошибочно определю вам, где скрыта эта машина, а с нею и Холгерсен.

«Я не требую от вас вперед ни одного цента, но в случае успеха вы платите мне оговоренную сумму в миллион долларов. Согласны?».

Рука Аутсона, писавшая ответ горбуну, заметно дрожала.

— Согласен. Работайте. За всем, что вам будет нужно, обращайтесь непосредственно ко мне.

Прочитав ответ, Бакмайстер стремительно сорвался с кресла и, подбежав к сенатору, схватил его руку. Пожатие холодной руки горбуна заставило Аутсона вздрогнуть от непреодолимого отвращения.

Горбун метнулся к двери и пропал.

«Не сон ли все это?», — думал сенатор, глядя на пустое кресло, в котором минуту назад нервно дергалось уродливое существо.

VI. Это стоит миллион долларов.

Снежно-белый «Юнкерс» уже стрелял голубоватыми струйками дыма, готовый каждую минуту оторваться от скучной земли.

Услужливые руки уже готовились распахнуть дверцы кабинки. Аутсон занес ногу на подножку и вдруг попятился: кто-то сильно потянул его сзади за пальто. Сенатор гневно обернулся. Перед ним стоял горбун Бакмайстер.

— Ну, что?.. Что?.. — крикнул сенатор, забыв от волнения, что горбун его все равно не услышит.

Но Бакмайстер, поняв вопрос сенатора, нацарапал карандашом на белой дверце аэропланной кабинки:

— Я запеленговал Холгерсена. Едемте скорее к нему.

— Куда? Где он? — написал на дверце и сенатор.

— Сначала деньги, а потом Холгерсен. Платите миллион долларов.

Аутсон почувствовал, как кровь ударила ему в голову.

— Неужели вы не верите мне, сенатору Штатов? — написал он.

— Нет, — коротко ответил горбун. Аутсона пошатнуло, как от крепкой пощечины. Подняв кулаки, он шагнул вперед и остановился над Бакмайстером. Горбун спокойно нагнулся и, сорвав какую-то травинку, начал внимательно рассматривать ее.

Кулаки Аутсона бессильно опустились. Он отвернулся, вытащил чековую книжку и, облокотившись на крыло аэроплана, написал чек в государственное казначейство на миллион долларов.

Бакмайстер почти вырвал чек из рук сенатора и быстро спрятал его в карман пальто. Затем протянул сенатору сложенный вчетверо лист тонкого картона. Это был крупного масштаба план Нью-Йорка. Красным карандашом на нем был отмечен дом № 421, по Парк-Авеню.

* * *

«Форд» буквально глотал пространство. Дома бесконечной Парк-Авеню, словно отбрасываемые невидимой рукой, отлетали назад. Отсутствие всякого движения на этой, когда-то самой оживленной улице Нью-Йорка, позволяло развить сенаторскому «Форду» бешеную скорость.

«А мой полет в Вашингтон? А мой доклад президенту, — вспомнил вдруг Аутсон. Махнул рукой. — Э, после…».

«Форд» круто затормозил и остановился. Горбун бесцеремонно толкнул Аутсона и показал на дом направо. Сенатору бросилась в глаза громадная вывеска кино на высоте первого этажа.

Соскочив с авто, горбун подбежал к входной двери кино. Дернул. Заперто. Наклонился над замком, ковырнул каким-то металлическим предметом. Опять тронул за ручку. Дверь подалась.

«Ловко, — подумал Аутсон, — из этого профессора вышел бы недурной взломщик».

Горбун вытащил револьвер. Решивший ничему не удивляться, сенатор тоже потянул из кармана свой браунинг.

Горбун неуверенно шагнул вперед. Старик-негр встал в дверях, загородив проход. Но два поднятых на уровень его лба револьвера красноречивее всяких слов пояснили ему, чего хотят эти двое белых. Старик попятился назад, оскаливая желтые клыки, как собака, собирающаяся укусить.

Холгерсен отдернул черный занавес сзади себя, и машина невиданной конструкции засверкала металлическими бликами.

Бакмайстер растерянно закрутился по громадному фойэ. Нерешительно толкнул ладонью какую-то дверь и скрылся за нею. Сенатор последовал за ним. Они очутились в пустом зрительном зале. Вправо и влево уходили ряды кресел. Смутно белел экран. В серой полутьме горбун разглядел маленькую дверь около экрана. Направился к ней. Сенатор, через его плечо, нетерпеливо рванул дверь.